МАХАНАИМ - еврейский культурно-религиозный центр
К оглавлению "Предисловия и примечания к изданию Торы с комментарием Сончино"Комментарий Сончино. Примечания к книге Дварим
Раздел Ж
1. Книга Дварим и религиозное возрождение во времена царя Йошияhу (621 г. до н. э.)
Книга Дварим: каков ее возраст и кто написал ее
2. Сомнения относительно подлинности рассказа о том, как была найдена книга Дварим
3. Факты, свидетельствующие о написании книги Дварим в период, совпадающий со временем жизни Моше
4. Централизация жертвоприношений
5. Дварим - книга одного автора. Авторство Моше - неоспоримо
1. Книга Дварим и религиозное возрождение во времена царя Йошияhу (621 г. до н. э.)
Царь Йошияhу был внуком царя Менаше, который на протяжении первой половины своего правления (всего он правил 55 лет) усиленно насаждал идолопоклонство по всей Иудее. Его правление было самым продолжительным из всех и имело самые тяжелые последствия для развития культуры и духовной жизни народа. Менаше ненавидел веру отцов. Никому до него не удавалось довести жителей Иудеи до такого состояния, когда кажется, что Тора вот-вот будет утрачена народом, и никто, кроме него не смог утвердить в Иудее поклонение идолам. Он не остановился и перед осквернением Храма: жертвенник был лишен своей святости, Ковчег завета был вынесен из Святая Святых и по всей стране были возведены капища для служения самым разным идолам. Годы правления Менаше стали эпохой террора для всех тех, кто остался верен союзу со Всевышним и не оставил святую Тору и ее законы. Всякий, кто пытался остановить волну язычества, все с большей силой захлестывавшую страну, подвергался жестокой расправе. "Менаше залил невинной кровью весь Иерусалим от края и до края", - провозгласил автор книги Млахим. Иосиф Флавий, описывая этот период еврейской истории, говорит, что не проходило и дня, чтобы не был казнен кто-либо из пророков или их учеников. Талмуд раскрывает, что сам пророк Йешаяhу, доводившийся царю Менаше дедом (он был отцом матери Менаше), был убит беспощадным тираном.
Нет ничего удивительного в том, что когда Йошияhу через два года после смерти Менаше, державшего всю страну в страхе на протяжении многих лет, взошел на престол, большинство населения не было знакомо с содержанием свитка Торы, а многие, возможно, никогда не видели его. Йошияhу был привержен идеям иудаизма и видел свою задачу в том, чтобы восстановить разрушенное духовное наследие сынов Израиля и возобновить жизнь по законам Торы на территории подвластного ему государства. Такая смена идеологического курса не могла произойти без опоры на те авторитеты в области закона, которые утратили при Менаше свое влияние, но сохранили себя. Они должны были занять ключевые места при дворе и основные государственные посты. У некоторых групп населения отвращение царя к доктринам, доминировавшим в Иудее на протяжении двух поколений, и его желание вернуться к традиционным формам и законам правления вызвало глубокое понимание. Возвращение к традиции оказалось более естественным для народа, чем продолжение жизни в отрыве от нее. Неудивительно, что, упрочив свою власть и завершив основные преобразования уклада жизни государства, царь решил отремонтировать Храм, который долгие годы не подвергался капитальному ремонту из-за того пренебрежения к народной святыне, которое проявилось в годы правления Менаше. Это произошло на 18-ом году царствования Йошияhу. И было: в восемнадцатый год [царствования] царя Йошияhу послал царь Шафана, сына Ацальяhу, сына Мешулама, писца, в дом Бога, сказав: "Взойди к Хилькияhу, первосвященнику, пусть он пересчитает все деньги, принесенные в дом Бога, которые собрали у народа те, что стоят на страже у входа в [Храм]..." (Млахим II, 22:3,4). Далее описывается начало ремонтных работ в Храме. Во время произведения ремонтных работ в одном из многочисленных служебных помещений, расположенных по углам двора и в стенах самого Храма, был обнаружен свиток, который книга Млахим II называет "Книгой закона". Первосвященник Хилькияhу передал эту находку царю через посланника. И сказал Хилькияhу, первосвященник, Шафану, писцу: "Книгу Торы нашел я в доме Бога". И подал Хилькияhу книгу Шафану, и тот читал ее. И пришел Шафан, писец, к царю... И сказал Шафан, писец, царю так: "Книгу дал мне Хилькияhу, священник". И читал ее Шафан царю. И было, когда услышал царь слова книги Торы, то разорвал он одежды свои. И повелел царь... "Пойдите вопросите Бога обо мне, и о народе, и обо всей Иудее, о словах этой найденной книги, ибо велик гнев Бога, который воспылал на нас за то, что не приняли отцы наши слов этой книги, чтобы поступать так, как предписано нам" (Млахим II, 22:8-13).
Этот отрывок обязывает поставить следующие вопросы:
(а) Что названо "Книгой закона"?
Подавляющее большинство еврейских авторитетов Торы и комментаторов считает, что речь идет о книге Дварим. Некоторые из них придерживаются мнения, что слова Хилькияhу "Книгу Торы нашел я" относятся к свитку Торы, написанному рукой Моше. Это подтверждается выражением, использованным при описании найденного свитка в книге Диврей hаямим II (34:14), где сказано, что запись букв на пергаменте сделана "рукой Моше". Если принять эту версию, то становится понятным то впечатление, которая произвела эта находка на царя и его приближенных.
Нет ничего удивительного, что свиток был найден во время ремонта Храма, т.к. в странах Древнего Востока священные книги и записи законов хранились в Храмах. Навиль, известный египтолог, нашел в египетской Книге мертвых рассказ, сюжет которого напоминает историю находки свитка при ремонте Храма во времена царя Йошияhу. Он утверждает, что обычай хранить свитки в Храме существовал во времена Шломо. Он также высказывает предположение, что свиток мог быть положен в основание одной из стен Храма в начале строительства как символ духовных, а не материальных основ всего того, что связано с Храмом и с его строительством. Ремонт стен двора и самого здания Храма был фундаментальным. Об этом легко догадаться по интенсивному сбору средств для выплаты "плотникам, строителям, и каменщикам, и на покупку леса и вырубленных камней для починки дома". В процессе обтесывания камней фундамента или частичной их замены один из каменщиков мог обнаружить нишу, в которой был замурован свиток. Возможно, что находка была обнаружена иначе. Не исключено, что в Храме существовало помещение для книг, вышедших из употребления по причине обветшания. Скорее всего, такое хранилище священных текстов, не пригодных для публичного чтения в Храме или индивидуального изучения Торы, было прообразом гнизы - помещения в синагоге, куда складывали обветшавшие и не пригодные для использования книги, содержавшие имя Творца, а потому не подлежащие уничтожению. Найденные в таких хранилищах, существовавших во многих синагогах мира, письменные документы оказали исследователям и историкам неоценимую услугу в деле изучения процесса формирования и развития общин. Вероятно, в ходе ремонтных работ возникла необходимость освободить хранилище от обветшавших книг. Это не могло быть сделано без участия первосвященника и его ближайших помощников, которые должны были просмотреть сложенные в хранилище документы. Перебирая пергаменты, они нашли необычный свиток Торы, привлекший их внимание. "В свете работ, доказывающих существование распространенного на Востоке древнего обычая хранить священные книги в Храмах, и в особенности в свете свидетельства о наличии такого обычая в египетской Книге мертвых, с истории об обнаружении свитка Торы первосвященником Хилькияhу при проведении ремонтных работ в Иерусалимском Храме следует снять все подозрения в том, что она записана фальсификаторами и представляет собой легенду, рожденную теми, кто хотел оказать психологическое давление на царя и народ" (Джирку).
(б) Как правильно объяснить поведение царя?
То сильное впечатление, которое произвела на царя находка в Храме, и его немедленная реакция объясняются тем, что в древности правители чутко прислушивались к словам предсказателей, гадателей и оракулов, которые не только сообщали им информацию о будущем, но и указывали на определенные знаки и знамения. Еврею гадание запрещено Торой. Вместо предсказателей будущего по неясным признакам, проявляющимся в природе, по звездам и планетам Всевышний посылает Своему народу - и, в первую очередь, царю - пророков, указывающих на те недостатки, которые должны быть исправлены, чтобы избежать надвигающихся несчастий. Пророки часто указывали царю на знамения, подтверждающие истинность их слов, иногда царь обращался к пророку с тем, чтобы тот разъяснил ему явления природы, сон или событие в жизни, как знак Всевышнего. Найденная книга была воспринята как знак свыше и Йошияhу счел необходимым обратиться за разъяснением к пророчице Хульде. Найденная в Храме книга Дварим была воспринята царем как ниспосланный ему знак: именно в ней перечислены обязанности, возложенные на того, кому Всевышний доверил править сынами Израиля. Одна из обязанностей царя - читать свиток Торы в Храме при большом стечении народа по окончании каждого седьмого года семилетнего цикла. Вне всякого сомнения, на протяжении правления царя Менаше эта заповедь ни разу не исполнялась. Теперь как бы сами стены Храма требовали, чтобы забытые строки Торы были оглашены публично и исполнение ее законов превратилось в норму повседневной жизни.
Трудно предположить, что книга Дварим и записанные в ней законы были совершенно забыты за время долгого правления царя Менаше. Всегда оставалось достаточное число праведников, переписывавших свитки Торы и распространявших знание ее законов, хотя вполне возможно, что в большинстве своем народ не помнил уже, о чем говорит Тора. Для тех, кто не готов согласиться с возможностью введения в практику целого народа законов, которые он когда-то исполнял, но затем забыл, для тех, кто настаивает на версии фальсификации и составления книги Дварим священниками, жившими во времена правления Йошияhу, можно привести несколько примеров из древней и средневековой истории, когда книги законов были утеряны, найдены через много лет и записанные в них постановления вновь введены в повседневную практику. Самым ярким из них является кодекс Карла Великого, составленный в начале IX в. "До того, как закончилось то столетие, в котором он умер, составленный им кодекс полностью вышел из употребления. Законы и хроники более поздних королей Каролингской династии указывают либо на полное забвение, либо на полное пренебрежение принципами, которые лежали в основе кодекса Карла Великого" (сэр Джеймс Стивен). Многие евреи, жившие на протяжении двух или трех поколений в республиках Советского Союза при режиме, отменившем свободу вероисповедания, когда сам текст Торы был недоступен, в настоящее время знакомятся с древними текстами впервые. Разве кто-то станет утверждать через несколько лет, что эти тексты были составлены в новейшее время специально для того, чтобы повлиять на них?
2. Сомнения относительно подлинности рассказа о том, как была найдена книга Дварим
Нет ничего проще и логичнее того объяснения истории о находке книги Дварим при ремонте Храма, которая приведена в книге Млахим. Но апологеты школы "библейской критики" на протяжении 150 лет отстаивают неправдоподобное утверждение, что книга Дварим, похожая на прощальное слово Моше, на самом деле не была написана рукой великого законодателя Израиля, а была составлена в период завоевания Страны Израиля под руководством Йеhошуа. По их мнению, ее содержание и стиль объясняются желанием авторов преподнести это произведение как завещание Моше, которое не было обнародовано и хранилось в Мишкане, но по прошествии некоторого времени было найдено и предано огласке. Некоторые из приверженцев школы "библейской критики" идут еще дальше. Они относят время написания книги Дварим к эпохе царей. В рассказе о находке книги во время ремонта Храма они видят разыгранный спектакль: кто-то из писцов или мудрецов Торы поставил перед собой задачу повлиять на царя и побудить его преобразовать государственные структуры и построить их по законам Торы. Этот человек или группа людей написали текст, изготовили свиток и спрятали его в Храме так, чтобы в процессе работ он непременно был бы найден.
Невозможно постоянно подозревать всех в обмане, нечестности и готовности спекулировать самым святым ради того, чтобы оказать влияние на политику царя. Для того, чтобы такое утверждение можно было принять, его следует обосновать и привести веские доказательства в его защиту. В 22-й главе книги Млахим II не содержится никакого намека на то, что находка была не настоящей, а сфабрикованной. Познакомившись с этим отрывком, можно легко догадаться, что речь идет не о каком-либо незнакомом царю тексте, который должен был произвести на него впечатление новыми откровениями, а о хорошо известных ему строках. Предельно эмоциональная реакция Йошияhу объясняется не тем, что прочитанный текст был незнаком ему, а самим фактом находки свитка в Храме. Хилькияhу говорит о Сефер hаТора (т. е. об определенной книге Торы). Если бы царь не знал, о какой именно книге идет речь, Хилькияhу не мог бы употребить определенный артикль. Вне всякого сомнения, находка книги воспринимается как обнаружение всем хорошо знакомого текста, содержащего законы Моше. Если бы это было не так, то возникло бы множество подозрений относительно истинности законов, содержащихся в ней. Когда перед царем прочли найденную книгу, он разорвал свои одежды и послал узнать у пророков Всевышнего, что означает это неожиданное "послание свыше", извлеченное из стен Храма. При этом он говорит: "Пойдите вопросите Бога обо мне, и о народе, и обо всей Иудее, о словах этой найденной книги, ибо велик гнев Бога, который воспылал на нас за то, что не приняли отцы наши слов этой книги, чтобы поступать так, как предписано нам". Легко заметить, что царь убежден в Божественном происхождении прочитанного перед ним закона, а также в том, что он был составлен не недавно, а существовал еще во времена праотцев. Именно этой убежденностью объясняется его решительность в проведении невиданной религиозной революции, разрушившей старые механизмы управления государством, идеологической основой которого в период правления Менаше стало идолопоклонство. Не было высказано никакого сомнения относительно Божественного происхождения законов, записанных в найденной книге, ни священниками, ни самим царем, ни мудрецами Торы, ни пророками. "Невозможно предположить, чтобы целый народ без ропота и возражений принял на себя обязанность исполнять новые, незнакомые ему законы. А ведь эти законы предполагали произведение радикальных изменений в жизни страны, в государственном аппарате и в порядке служения в Храме, которые лично касались широких и влиятельных слоев населения" (Б. Джейкоб).
Апологеты школы "библейской критики", столь безапелляционно утверждающие, что книга Дварим не что иное, как подделка, не смогли выработать единого мнения по поводу целого ряда вопросов: был найденный в Храме текст написан одним человеком или несколькими людьми, принадлежал автор (или авторы) к пророческим кругам или он (они) был одним из священников Храма, жил он (они) во времена Йеhошуа, Менаше, Хизкияhу или еще раньше. Они не выяснили также, был текст найденной книги записан в один и тот же период времени или он составлялся на протяжении долгих столетий, можно его часть считать оригинальным текстом Моше или он полностью принадлежит его ученикам и последователям.
Идея о том, что книга Дварим не принадлежит Моше, была впервые высказана в XVI в. английскими деистами, которые считали книгу Дварим подделкой, составленной первосвященником Хилькияhу. Эта теория не выдерживает даже элементарной критики. Время пребывания Хилькияhу на посту первосвященника не отмечено никакими санкционированными лично им реформами, указывающими на характер ревнителя, который поставил целью своей жизни утвердить лишь одно-единственное место поклонения Всевышнему, заменив им высоты, где приносились жертвы Богу Израиля. Трудно представить, чтобы, не имея опыта проповедника и вдохновителя масс, человек мог написать строки, ставшие для всего человечества эталоном истинности и справедливости. Вне всякого сомнения, только гениальный человек, проявивший себя как харизматическая личность, мог написать законы, содержащиеся в книге Дварим. Следует также учесть, что законы, перечисленные в Дварим, 8:6 во многом лишают особых привилегий коhенов Иерусалима, уравнивая их в правах со всеми служителями Храма, проживающими в других местах. Таким образом, теория об авторстве Хилькияhу может быть принята только в том случае, если мы полностью проигнорируем психологические и историко-политические факторы, указывающие на невозможность написания последней из книг Пятикнижия человеком, занимавшим должность первосвященника в период царя Йошияhу. В наше время У. Р. Смит, Дильман, Киттель, Драйвер и многие другие известнейшие авторы окончательно отказались от этой абсурдной теории.
Еще менее успешной представляется попытка найти автора подделки среди пророков. Один из известнейших апологетов школы "библейской критики" живший в XIX в. английский епископ Коленсо высказал предположение, что, вероятнее всего, составителем книги Дварим был пророк Ирмеяhу. Без тени стыда он пишет: "То, что Божественный голос приказывал ему, пророк исполнял, не сомневаясь, воспринимая все повеления как заповеди. Никакие сомнения, связанные с аморальностью поступка, не могли возникнуть у него". Такого рода утверждения не заслуживают того, чтобы искать доводы для их опровержения.
Стоит вспомнить слова Рудольфа Киттеля, написанные им в 1925 году: Нет никаких доказательств того, что ревнители и сторонники преобразований или, напротив, консерваторы хотели повлиять на Йошияhу и в своей придворной борьбе не на жизнь, а на смерть изобрели хитрый ход, который должен был навсегда избавить их от политических противников. Утверждение, что книга Дварим представляет собой подделку, - не что иное, как одна из бесчисленных теорий, которые, однажды возникнув, повторяются столько раз, сколько необходимо для того, чтобы все поверили, что когда-то они были доказаны. Затем распространяется мнение о том, что их отрицание современным исследователем свидетельствует о его ультраконсерватизме и ненаучном подходе. Кому в наше время хочется, чтобы на него наклеили ярлык "отсталый человек"?.
3. Факты, свидетельствующие о написании книги Дварим в период, совпадающий со временем жизни Моше
Можно привести бесконечное число неопровержимых доказательств того, что текст книги Дварим мог быть написан только в эпоху Моше. Изучая эпоху правления царя Йошияhу, мы обнаруживаем целый ряд несоответствий самому духу книги Дварим и ее основной проблематике, которые невозможно объяснить ошибкой или недостаточным старанием гипотетических фальсификаторов. Остановимся лишь на нескольких примерах.
Во времена правления Йошияhу и его предшественников задача истребления ханаанских племен, живших на территории Страны Израиля в период войн Йеhошуа была неактуальной. Кнаанеи (Дварим, 20:16-18) и амалекитяне (Дварим, 25:17-19) давно исчезли с исторической арены. Упоминание об обязанности уничтожения этих племен во времена Йошияhу звучит так же, как прозвучал бы в современной Великобритании приказ об изгнании лиц датского происхождения (В. Х. Грин). Не нужно обладать особо богатым воображением, чтобы представить себе, как царь, принадлежащий к династии, утвердившейся на престоле несколько сот лет назад, должен был воспринять новое положение закона в случайно найденной в Храме книге, в соответствии с которым возможность выбора царя всегда остается открытой. К тому же закон подчеркивает (Дварим, 17:5), что царь должен происходить из народа Израиля, а не быть ближайшим потомком геров. Но ведь Йошияhу, как и его предшественники, вел свою родословную от царя Давида, который происходил от моавитянки Рут, прошедшей гиюр. Одно из положений закона гласит, что царь не должен провоцировать возвращение народа в Египет. Но ведь во времена Йошияhу, когда народ прочно укоренился в Стране Израиля возвращение в Египет не было столь же актуальной проблемой, как во времена Моше, когда несколько раз все колена, за исключением колена Леви порывались вернуться в страну своих поработителей (Бемидбар, 14:4). Проанализировав законы царя, приведенные в книге Дварим, и ту проблематику времени, которую безошибочно можно угадать по их характеру, Х. М. Винер приходит к следующему заключению: "Если признать эту часть Торы частью труда Моше - все становится ясным и проблемы снимаются сами собой, в то время как предположение о том, что она была написана в более поздний период, приводит к путанице и неразберихе".
Тот же самый приговор должен быть вынесен десяткам других теорий, предположений и постулатов, принадлежащих апологетам школы "библейской критики", в то время как аргументы в пользу написания книги Дварим в эпоху Моше самоочевидны. Приведем лишь некоторые из них. В книге Дварим Израиль представлен как единый народ, состоящий из равноправных колен. Невозможно усмотреть никаких признаков деления на родовые группы той части народа, которая образовала Израильское царство, или той, что вошла в состав Иудейского царства. Один из главных мотивов книги Дварим - провозглашение Израиля особым народом, отличающимся от других и стоящим "выше всех других народов". Закон предусматривает ситуацию ведения войны против окружающих народов (Дварим, 20:10-15). Это можно понять, если предположить, что тексты относятся к периоду, совпадающему со временем жизни Моше. Великий руководитель народа разъясняет законы завоевания Святой земли, готовя сынов Израиля к трудному периоду войн. В положениях закона чувствуется ощущение превосходства военной мощи и силы сынов Израиля, которое, вне всякого сомнения, родилось после блистательных побед над двумя грозными царями Сихоном и Огом. Вскоре после смерти Йеhошуа обнаружилось, что ни одно из колен, в том числе и колено Йеhуды, не в состоянии справиться с задачей завоевания выделенной ему территории и изгнания с нее или истребления племен идолопоклонников. Израильское царство во время правления Йошияhу уже прекратило свое существование, а Иудея боролась с двумя мощными соседями - Египтом и Вавилоном, с трудом балансируя между "львом и крокодилом". Попытка Йошияhу вступить в военный конфликт с фараоном Нехо мгновенно привела к его гибели и к низведению Иудеи до положения вассального государства. В книге Дварим Эдом упоминается с определенной долей уважения, в то время как, начиная со времени правления царя Давида, Эдом стал злейшим врагом сынов Израиля. Как Йешаяhу, так и Ирмеяhу произносили гневные изобличительные речи в адрес этого народа, которые не оставляют даже тени надежды на то, что в это время могли существовать хоть в какой-то степени добрососедские отношения между Иудеей и ее южным соседом. Далее. Какое объяснение можно дать законам об обязанности не брать птицу, сидящую на гнезде, и закону об обязанности оградить крыш зрения утверждения о том, что книга Дварим относится к периоду правления царя Йошияhу и была написана с целью отделить религию от повседневной жизни?
4. Централизация жертвоприношений
Все приведенные выше соображения и доказательства, опровергающие теорию позднего написания книги Дварим, взяты из разных источников и относятся к разным периодам развития научных представлений о текстах Пятикнижия и книг пророков. Чем же тогда можно объяснить тот факт, что приверженцы школы "библейской критики" не обратили внимания на контрдоводы, опубликованные в сотнях работ и широко обсуждавшиеся в научных кругах?
Причина может быть только в одном: школа "библейской критики" всегда исходила из положений, которые не принимались научными кругами. Именно поэтому ее приверженцы были вынуждены оставаться в стороне от научных дискуссий и пытаться произвести впечатление на широкие массы читателей, популяризируя свои собственные выводы. Пока речь шла о формальном анализе особенностей текста и о сопоставлении разных фрагментов, апологеты школы "библейской критики" могли, хотя и с трудом, претендовать на определенную степень научности. Но там, где их основополагающие догмы вторгались в область истории, они настолько не соответствовали очевидным фактам, что делали любую полемику бессмысленной. Одно из их основных положений, позволяющее утверждать, что книга Дварим была написана во времена правления царя Йошияhу, и относящееся к тем утверждениям, которые выходят за рамки текстового анализа и вторгаются в область истории, основывается на совершенно неверных представлениях о, якобы, имевших место реформах института жертвоприношений и религиозных концепций в период царя Йошияhу. Утверждение о том, что в это время были отменены жертвоприношения на высотах, разрешенные до этого законом Торы, породило термин "централизация культа в Древнем Израиле" и превратилось в неоспоримую догму. Всякий, кто пытался оспаривать ее, объявлялся еретиком. Апологеты школы "библейской критики" утверждают, что до прихода к власти царя Йошияhу закон разрешал приносить жертвы в любом месте и сыны Израиля воздвигали жертвенники и зарезали животных в ритуальных целях возле каждого дома, на каждой высоте и под каждым деревом. По их мнению, укоренившиеся среди сынов Израиля обычаи окружающих народов, придававшие ритуалу жертвоприношений ярко выраженный характер идолопоклонства, невозможно было искоренить сразу. Для этого потребовалось более 800 лет. Только после правления Менаше создались условия, позволившие уничтожить все местные культы, "отделить религию от повседневной жизни" и зафиксировать единственное и постоянное место исполнения обряда жертвоприношений в Иерусалиме. Одновременно потребовалось изменить и законы, записанные в Торе. Поэтому в это время в кругах, близких к первосвященнику, родилась идея написания дополнительного свода законов, похожих и в то же время принципиально отличных от хорошо известных народу основных законов Торы. Но поскольку люди привыкли представлять себе заповеди Торы как неизменные Божественные повеления, то был найден способ представить новое сочинение в виде дополнительной древней, но до сих пор никому не известной части Торы. Централизация жертвоприношений в Иерусалимском Храме была выгодна первосвященнику, т.к. усиливала его политическую роль в государстве и должна была упрочить его положение. Для того, чтобы дать народу замену столь привычному для них жертвоприношению в кругу семьи или местной общины, сочиненная книга ставила акцент на заповеди изучения Торы и морально-нравственного совершенствования человека и общества, оставив при этом право разъяснять закон, судить и устанавливать нормы морали и нравственности за коhенами Иерусалимского Храма.
Но есть ли хоть доля объективной научной правды в словах Вельхаузена и его последователей? Имела ли место "централизация культа в Древнем Израиле" хоть в какой-то период его развития?
Для того, чтобы избежать длительного анализа и многочисленных цитат из источника, опровергающих приведенное выше обоснование школы Вельхаузена, ограничимся оценкой специалистов.
(а) Закон о централизации жертвоприношений возник не во времена Йошияhу, а гораздо раньше. "Жертвоприношения у сынов Израиля были связаны с одним определенным местом с самого начало возникновения народа" (Бакстер). Не нужно быть крупным специалистом и блестящим знатоком текста Пятикнижия, чтобы знать, что царь Шломо построил Храм на горе Мория за 400 лет до начала правления царя Йошияhу. Текст книги Млахим не оставляет никакой возможности предположить, было частным делом одного или нескольких колен: "И возложил царь Шломо повинность на весь Израиль, повинность же составляла тридцать тысяч человек" (Млахим I, 5:27). Момент освящения Храма также свидетельствует о его глобальном значении для всех сынов Израиля: "Тогда собрал Шломо старейшин Израиля и всех начальников колен, глав отчих домов сынов Израиля, к царю Шломо в Иерусалим, чтобы поднять Ковчег завета Бога из города Давида, он же Цион" (Млахим I, 8:1). Вельхаузен утверждает, что описание Храма, построенного Шломо, не может являться историческим (т. е. представляет собой более позднюю вставку), поскольку ни один из царей Израиля, правивших после него, не мог позволить себе проявить нетерпимость и попытаться прекратить повсеместно распространенное принесение жертв "на высоких местах". Приведенный Вельхаузеном аргумент основывается на старом, хорошо известном приеме доказательства: "Закон не мог существовать, поскольку он нарушался". Если согласиться с подобной логикой, то придется признать, что большинство запретов, перечисленных в уголовном и гражданском кодексах США, кем-то выдуманы и не могли существовать при предыдущих президентах.
За несколько столетий до начала правления царя Шломо был установлен переносной Храм в городе Шило. Он был разрушен филистимлянами незадолго до избрания Шауля царем, и вплоть до своего разрушения оставался центральным местом поклонения Всевышнему и принесения жертв. Элькана, отец Шмуэля, постоянно приходил приносить жертвы на месте, где находился переносной Храм, подобный тому, который возвышался в центре стана сынов Израиля в пустыне: "И ходил человек тот из города своего из года в год поклоняться и приносить жертвы Богу воинств в [городе] Шило" (Шмуэль I, 1:3). Он был не единственным человеком, воспринимавшим Шило как центральное и единственное место поклонения Всевышнему, где разрешено приносить праздничные жертвы: "Так поступали они со всеми [сынами] Израиля, приходившими в Шило" (Шмуэль I, 2:14). В книге Шмуэль перечислены имена коhенов, служивших в переносном Храме. Это первосвященник Эли и его сыновья Хофни и Пинхас. Именно они зарезали жертвы, выплескивали кровь на жертвенник и исполняли все необходимые работы в Храме как представители всех сынов Израиля.
За несколько столетий до сооружения Храма в Шило был воздвигнут Мишкан у горы Синай. Ни один материальный объект, упомянутый в Торе, не описывается столь подробно, как переносной Храм, созданный под руководством Моше. Самые рьяные из апологетов школы "библейской критики", отстаивая свою неправдоподобную версию о централизации жертвоприношений в поздний период Первого Храма, объявили переносной Храм, воздвигнутый в пустыне, несуществующим, а рассказ о его изготовлении - выдуманной историей. Рассмотрев описание самой конструкции Мишкана, проведя исторические параллели и проанализировав все доводы "за" и "против", Киттель пришел к следующему заключению: "Существование священного шатра в период странствий сынов Израиля по пустыне - один из тех фактов, которые в последнее время получили наиболее сильное подтверждение. Этот шатер был единственным религиозным центром общины, формировавшейся и развивавшейся в условиях пустыни".
(б) Централизация жертвоприношений не могла быть основой реформ, проведенных царем Йошияhу. Йошияhу вступил на престол после длительного правления царя Менаше, насадившего идолопоклонство в Иудее. Иерусалимский Храм был также превращен в место поклонения идолам. В этот период возобновилось принесение жертв Всевышнему на высотах, как протест против распространения язычества. Йошияhу прежде всего направил все свои силы на борьбу с идолопоклонством. Восстановление Храма было для него естественным и очевидным делом. Однако трудно предположить, что он усиленно занимался борьбой с распространившейся практикой принесения жертв Всевышнему на высотах, т.к. описание состояния дел в это время, приведенное в 23-й главе книги Млахим II, позволяет убедиться, что гораздо более существенные законы продолжали ежедневно нарушаться. Необходимо было возобновить отделение десятой части от урожая, восстановить соблюдение праздников, найти коhенов, которые обладают достаточными знаниями, чтобы восстановить служение в Храме.
(в) В Древнем Израиле никогда не существовало закона, позволяющего воздвигать жертвенники в любом месте. Представление о том, что жертвоприношения в Древнем Израиле не были ограничены строгими законами и только во времена царя Йошияhу были введены запреты, направленные на централизацию жертвоприношений, базируется на неверном понимании стиха из книги Шмот (20:21): "Жертвенник на земле сделай Мне, и приноси на нем жертвы всесожжения и мирные жертвы твои, мелкий и крупный скот; во всяком месте, где Я разрешу упоминать имя Мое, Я приду к тебе и благословлю тебя". Эти слова нельзя понимать как разрешение, действовавшее в период исхода из Египта, воздвигать жертвенники в любом месте. Однако В. Робертсон-Смит и его последователи вопреки всем доводам считают, что жертвенники из земли и необтесанных камней могли быть воздвигнуты в любом месте. Закон не говорит о "жертвенниках", а только об одном жертвеннике, который может быть сооружен не в любом месте, а только там, где Всевышний разрешит упоминать Свое имя. Таким образом, речь идет об определенном месте, где происходит раскрытие Божественного Присутствия. Можно возразить, что таких мест было несколько, и во время передвижения по пустыне каждая стоянка сынов Израиля была отмечена раскрытием Божественного Присутствия. Однако это не противоречит приведенному в 12-й главе книги Дварим закону об установлении центрального места служения и принесения жертв Всевышнему, т.к. в дальнейшем Всевышний избрал гору Мория как место "Своего постоянного пребывания".
Многие исследователи считают, что централизация жертвоприношений не может относиться к позднему периоду еврейской государственности, а должна была возникнуть вместе с провозглашением принципов монотеизма: "Централизация жертвоприношений - естественное следствие принятия веры, основывающейся на принципах монотеизма" (Б. Джейкоб).
Многие ученые, познакомившись с теориями школы "библейской критики", поняли их несостоятельность. Опираясь на вышеизложенные факты, они показали абсурдность натянутых выводов последователей В. Робертсона-Смита. Среди протестовавших против распространения ненаучного подхода к анализу текста Торы были такие известные ученые, как проф. Сейс (Оксфорд), Хофман (Берлин), Навиль (Женева), Робертсон (Глазго) и В. Х. Грин (Принстон). Однако их протест не был услышан. В последние годы несколько ученых, в свое время принявших положения школы "библейской критики", осознали, что они не столь непоколебимы, как это казалось раньше. В теории, относящей централизацию жертвоприношений к периоду правления царя Йошияhу, разочаровались такие ведущие "библейские критики" как Макс ЛНр, Т. Остеррайхер, В. Штерк. В 1924 г. В. Штерк писал: "Более ста лет над научным изучением текстов Торы висело проклятие, имя которому - "гипотеза централизации культа в Древнем Израиле". Оказавшись фатальной ошибкой, она не позволила составить верные представления о религии и веровании сынов Израиля".
5. Дварим - книга одного автора. Авторство Моше - неоспоримо
Ни одна книга Пятикнижия не отличается такой стройностью, тематической и жанровой цельностью и завершенностью, как книга Дварим. В ней наблюдается единство развертываемой главной мысли, единство стиля и особенностей языка, а также общей духовной направленности поднятых в ней тем. Нет никаких причин, которые вынуждали бы говорить о том, что разные обращения к народу принадлежат разным авторам, или о том, что морально-нравственные поучения были записаны одной рукой, а четко определенные законы - другой. Те противоречия, которые апологеты школы "библейской критики" выявляют внутри самой книги Дварим или при сравнении ее строк с остальным текстом Пятикнижия, представляют собой результат "охоты за несоответствиями" (Делич). Эти так называемые "несоответствия" или "противоречия" между описанием событий периода исхода из Египта в книгах Шмот, Ваикра и Бемидбар и некоторыми подробностями и последовательностью тех же самых событий, изложенных в книге Дварим, объясняются легко и естественно и не оправдывают те далеко идущие выводы, которые всякий раз делаются на их основе пристрастными исследователями. Нужно только вспомнить, что все предыдущие книги писались постепенно: очередной отрывок текста выходил из-под пера великого пророка сразу же после очередного чуда, удивительного спасения народа или сурового наказания преступников, в то время как книга Дварим - это последнее, прощальное обращение Моше к сынам Израиля на восточном берегу Иордана, в котором он вспоминает весь пройденный путь не для того, чтобы оставить после себя исторический очерк, а с целью подвести всех, кто его слушает, к определенным выводам морально-нравственного, этического и религиозного характера.
На протяжении последних двух столетий появилось большое число работ, в которых в качестве нового, недавно выявленного и принципиального несоответствия между разными частями книги Дварим приводятся примеры обращения к сынам Израиля в единственном числе (слова "народ" или "Израиль" употребляются в таких предложениях как имя собирательное) и примеры, когда Моше, обращаясь к многолюдному собранию, употребляет глагол во множественном числе. Для "пылких" аналитиков одного только этого факта оказывается достаточно, чтобы мгновенно, без долгих промежуточных доказательств, прийти к выводу о том, что у книги Дварим было два автора. Тот, кто знаком с книгами пророков, такой вывод не сделает никогда, потому что он прекрасно знает, что чередование множественного и единственного числа в обращениях пророка к народу встречается постоянно и было бы удивительно, если бы оно отсутствовало у Моше. Переход от множественного числа к единственному в обращениях к обществу, народу или группе людей - распространенный ораторский прием, который прочно вошел в произносимые публично речи и литературные произведения на многих языках.
Открытия, сделанные в начале этого столетия, подтвердили древнее происхождение книги Дварим. Одно из наиболее интересных доказательств основывается на сравнении текста книги Млахим II, 14:6 с законом хеттов, датируемым XV в. до н. э. В книге Млахим II сказано: Но сыновей убийц он не умертвил, ибо написано в книге Торы Моше, что повелел Бог так: "Да не будут умерщвлены отцы за детей и дети да не будут умерщвлены за отцов - каждый смерти будет предан за свой грех". Закон, на который ссылается автор книги Млахим II, приводится в Дварим (24:16). Аналогичный закон встречается и в кодексе хеттов. На основе этой информации мы приходим к четко обоснованному выводу: книга Млахим II рассматривает книгу Дварим как более ранний источник. Возраст этого источника должен соответствовать возрасту свода законов, содержащего аналогичное положение. Таким образом, нет оснований предполагать, что тексты книги Дварим имеют более позднее происхождение, чем XV в. до н. э. Продолжая сравнение с письменными памятниками, обнаруженными при археологических раскопках, мы можем заметить, что закон, определяющий меру наказания человеку, совершившему насилие над обрученной девушкой, почти точно соответствует кодексу царя Хаммурапи, хеттскому и ассирийскому сводам законов. Сам собой возникает вопрос: что же вынуждает отнести книгу Дварим к значительно более позднему периоду, чем та эпоха, когда были составлены и высечены на камне кодексы этих древних цивилизаций? Пауль Фольц, который вместе с Бенно Джейкобом и Умберто Кассуто не так давно нанес сокрушительный удар по теории документов, отметил, что, с научной точки зрения, на основе доступных на сегодняшний день данных следует рассматривать Моше как единственного автора всех текстов, входящих в Пятикнижие. Его следует признать величайшим гением во всех областях знаний, сумевшим на основе свода законов, доведенного до совершенства, преобразовать хаотичную людскую массу в высокодуховный народ. Если принять во внимание очевидную уникальность этой личности, то становится непонятным, зачем нужно подвергать сомнению принадлежность ему всех последних обращений к народу, записанных в книге Дварим. В результате тщательного анализа аргументов приверженцев школы "библейской критики", выдвигавшихся на протяжении ста лет, мы приходим к выводу, что этим псевдоученым не удалось бросить даже легкую тень на очевидную аутентичность речей Моше (Винер). То же самое можно сказать и о своде законов. Макс ЛНр и В. Штерк не видят никаких причин для того, чтобы отрицать авторство Моше, когда речь идет о законах, изложенных в книге Дварим. Приведенный выше перечень ученых решительно отвергших все аргументы приверженцев школы "библейской критики", далеко не полон. Еще одной яркой иллюстрацией резко отрицательного отношения к изменению датировки написания книги Дварим служат слова Д. Мильмана: "Если даже возникают какие-то трудности в связи с тем, что книга Дварим датируется той эпохой, когда жил Моше, мы не сможем избавиться от проблем, отнеся время ее написания к любому другому периоду еврейской истории, т.к. убедимся, что наше заключение увеличивает количество вопросов в двадцатикратном размере".
Ярым приверженцам школы Вельхаузена, родоначальника "библейской критики", наверняка не понравятся два следующих вывода. Первый состоит в том, что для любой из областей науки справедливо следующее утверждение: теория, которая просуществовала в неизменном виде полстолетия - отжила свой век. Теория Вельхаузена как нельзя лучше иллюстрирует это положение. Вне всякого сомнения, она знала свой звездный час. Однако те ученые, которые еще в момент ее зарождения высказывали серьезные сомнения, оказались правы.
Второй вывод опровергает сам метод сравнительного анализа текстов, лежащий в основе работ апологетов школы "библейской критики". Обращая внимание на очевидный факт, он выбивает почву из-под ног у всех тех, кто собирается продолжать развивать это псевдонаучное направление: разве не следует назвать иллюзорным метод, который не может привести к независимым доказательствам и порождает новые проблемы повсюду, где то, что предшествовало ему, позволяло увидеть ясную и четко обоснованную, с научной точки зрения, картину?
Продолжение